Анна Черкасова. Странствующее послушание в странствующей Церкви

Вот так оно обычно и бывает: встретишь человека — и не догадываешься, как потом будешь дружить с ним много лет, зайдешь в храм — и не представляешь, что проведешь в нем всю жизнь, начнешь какую-нибудь деятельность — и в голову тебе не придет, куда она завести может.

Именно так это и случилось летом 2009 года. Не помню, жара стояла или, наоборот, холод гнал дачников сидеть у себя по домикам. Но главное — помимо того, что было лето, еще, что характерно, был отпуск. И я его проводила на даче под Переславлем-Залесским. Участок этот у меня появился за год до того момента, то есть, по меркам жизни, недавно. И раз я здесь поселилась, то нужно осваиваться, — подумала я, — знать, где какие магазины, рынки, прочие полезные места, ну и, конечно, монастыри и храмы. На удивление, монастырей в Переславле оказалось больше, чем рынков, а количество храмов едва ли не превысило число крупных магазинов. Обычно соотношение бывает ровно противоположное. Торговля у нас видимым образом забивает сакральное; возьмите хоть какой город, например, даже наш. Я теперь, когда привожу группы паломников в Переславль, люблю озвучивать такой нехитрый расчет: в Переславле один действующий монастырь приходится приблизительно на десять тысяч душ населения. Если бы в Москве было такое же соотношение между численностью населения и количеством монастырей, то у нас должна была бы наблюдаться одна тысяча монастырей.

И я как-то сразу прикипела сердцем к этому залесскому (то есть буквально — за лесами) городу. Возникла мысль, что недурно было бы показать это чудо другим людям. На тот момент я была директором воскресной школы нашего храма, и другие люди, о которых я подумала, были слушатели этой школы. Разве это трудно — арендовать автобус, привезти сюда паломников от нашего прихода и показать им такую красоту? Если человек загорелся какой-нибудь идеей, ему ничего не трудно.

Решено — сделано. Я купила книги о Переславле, фильмы о монастырях. Если кто не знает — сейчас можно встретить немало видеопродукции, посвященной русским городам и православным обителям. Продукция эта бывает разного качества, профессиональная и, можно сказать, любительская. Но, кстати, даже если она любительская, то есть фильм не очень высокого уровня по операторской работе и сопровождающим текстам, то все равно, как правило, чувствуется искренняя любовь авторов таких фильмов к преподносимой теме. С благоговением, с искренним добрым чувством рассказывают, например, монашествующие о своих обителях, иногда опустив взгляд, из скромности, и камера дрожит в руках снимающего, и фон можно было бы найти получше, а смотреть это все-таки бывает интересно. И вот такой видеоматериал можно показывать в дороге, когда везешь группу по маршруту, потому что современные автобусы оснащены DVD-плеерами.

Так что при подготовке уже первой поездки были опробованы те подходы, которые я использую и сейчас: перво-наперво — ознакомиться с достопримечательностями самой, воочию и по книгам, по фильмам, везде походить, побродить, посидеть на лавочках, подышать местным воздухом, посмотреть на голубей и воробьев, имеющих прописку в этом городе, окунуться в святые источники, посещение которых впоследствии попадает в программу.

Затем при подготовке нашего первого приходского паломничества нужно было арендовать автобус. Все серьезно: в интернете были найдены компании, которые предоставляют транспорт во временное пользование, проведены переговоры, изучен разброс цен и качества услуг. Остановилась я тогда на фирме, с которой сотрудничаю до сих пор.

В итоге первое наше приходское паломничество, подготовленное мною, состоялось в октябре 2009 года. До того момента у нас был опыт поездок, которые организовывала для нас «под ключ» маленькая православная туристическая компания. Но когда стало получаться делать паломничества своими силами, от услуг той компании мы отказались: во-первых, я сама увлеклась этой деятельностью, а во-вторых, собственный продукт, естественно, выходил дешевле.

К первой поездке был подготовлен сопроводительный текст — компиляция из тех источников, которые были в моем распоряжении. Этот текст я озвучивала в микрофон, когда мы ехали в автобусе, и, к сожалению, читала по бумажке во время наших пеших бросков от одной достопримечательности к другой. Почему говорю — к сожалению? Ну, конечно, читать перед людьми нехорошо, нужно все знать на память. Но это была первая поездка, первый опыт. Тот текст нужно было еще составить, а это где-то 30 страниц. Теперь я всегда так поступаю: готовлю сопроводительный текст поездки к каждому маршруту; когда едем в автобусе — я все-таки кое-что читаю по нему, а кое-что рассказываю без бумажки, когда ходим по монастырям и храмам, — говорю только по памяти. Считаю, что в наших условиях это приемлемо, потому что для меня организация паломничеств является увлечением, а не профессией, я пять дней в неделю другими вещами занимаюсь, никак не связанными с туризмом, и кроме того участники наших экспедиций платят по себестоимости, то есть примерно за 60% от рыночной цены такой поездки они получают практически ту же программу, которую им предложила бы туристическая фирма, тот же уровень автобуса, те же сведения от гида и от экскурсоводов разных музеев и монастырей. Первая поездка в Переславль была без привлечения каких-либо экскурсоводов, помимо меня, но обычно я, когда готовлю очередную программу, договариваюсь по телефону с разными музеями и крупными монастырями, чтобы нас встретили и на месте все самое важное и интересное рассказали.

Чтобы набрать группу паломников, я повесила объявление на храме. Разумеется, заручилась благословением настоятеля, отца Валентина.

В итоге поехали со мной на встречу с Переславлем около 40 человек, не только и не столько учащиеся воскресной школы, сколько просто прихожане. Попутешествовали мы нормально, без неприятных приключений, программу выполнили, в источник преподобного Никиты Столпника окунулись, на Плещеево озеро посмотрели. В общем, что я хотела — то сделала, показала людям чудо-город...

После приходской поездки в Переславль следующим нашим маршрутом стало Годеново, где находится Животворящий Крест Господень, чудесным образом явленный в XV веке. Эта паломническая программа тоже родилась в связи с моим летним отпуском, проведенным на даче. До Годеново — около часа езды с дачи, так что тоже было не сложно произвести разведку боем, купить книги и фильмы, которые в изобилии были представлены в храме, где находится упомянутый Крест. И дальше все — по той же технологии.

Затем случилась поездка в Коломну. Это уже без всякой связи с дачей, просто было желание продолжать наши приходские паломничества. Коломна меня давно привлекала, и вот захотелось до нее наконец добраться. Так всегда и бывает при организации наших экспедиций: сначала происходят мои собственные встречи со святынями, один на один, без посторонних, а потом уже я удовлетворяю интересы других людей. При подготовке приходского паломничества в Коломну я предварительно ездила в этот город раза три, причем один раз — в качестве члена организованной группы от одной из туристических фирм. Ведь есть риск, что когда готовишь маршрут самостоятельно, то пройдешь мимо чего-то важного. А если предварительно слушаешь гида, то обычно получаешь от него хорошо переваренную информацию. Гид обязательно должен знать и упомянуть все, что действительно заслуживает внимания.

Впоследствии при подготовке паломнических поездок я часто пользовалась этим методом — присоединиться к организованной группе. Заодно примечала другие детали, которые могли быть полезны: какой уровень автобуса? что собой представляет гид? где, извините, делаются так называемые санитарные остановки? Доходило до смешного: попадая на отдых за границу и участвуя в разных экскурсиях, я пересчитывала количество мест в автобусах и прикидывала год выпуска этих автобусов. Ну как же, чтобы сравнить с теми, которые я арендую!

Но я отвлеклась от Коломны. Эта поездка состоялась уже зимой, в декабре. Помню, что шел дождь. Автобус был полный, то есть первые мои два опыта, с Переславлем и Годеново, не распугали приходской народ.

А дальше пошло по накатанной. С подготовкой других поездок все происходило примерно одинаково. Дома у меня стали копиться книги и диски, приобретенные в связи с организацией этих экспедиций. Потребовалась какая-то систематизация, и она, естественно, была введена. Мои трофеи распределились по коробкам, каждая коробка была надлежащим образом надписана и пронумерована. Заведена специальная записная книжка с телефонами музеев и монастырей.

Сейчас у меня в распоряжении около 25 подготовленных экскурсионно-паломнических программ. Среди них две дальние поездки: Дивеево вместе с Муромом (на три дня) и Оптина пустынь с Калугой (двухдневный маршрут). Есть мероприятия без аренды автобуса: это посещения московских музеев и монастырей с экскурсиями по ним, которые проводят местные экскурсоводы, а я беру на себя только организационную часть. Но большинство моих программ представляет собой однодневные поездки за пределы Москвы.

Чтобы подготовить новый маршрут, нужно проехать по нему в среднем три раза. Но получившаяся программа может быть воспроизведена неоднократно, поэтому затраты времени и сил, я считаю, окупаются. Есть маршруты-рекордсмены, очень востребованные нашими прихожанами. Это, например, поездки в Троице-Сергиеву Лавру Великим постом, построенные таким образом, чтобы люди имели возможность исповедоваться и причаститься. Еще был ажиотаж в 2011 году вокруг посещения Серпухова и Талежа. В Серпухове — два монастыря, в каждом из которых находятся чудотворные списки иконы Божией Матери «Неупиваемая Чаша». В Талеже — святой источник преподобного Давида. Находится он в красивейшем месте. И вот за один год я провезла по этому маршруту два автобуса наших прихожан, автобус с ребятами из детского дома № 5 и еще один — с воспитанниками детского дома № 43. Кроме того, практически каждый маршрут повторяется раз в полтора-два года, так что усилия, вложенные в организацию одной поездки, потом, по прошествии времени, продолжают приносить плоды. Но все равно, когда я планирую провести поездку по программе, которая была когда-то раньше подготовлена, я еду возобновлять в памяти маршрут, то есть один день репетиции все-таки по-прежнему нужен. Исключение пока одно — Лавра, куда можно без репетиций.

Уже было упомянуто, что среди наших мероприятий есть экскурсии по Москве. Нас принимали Государственная Третьяковская галерея, Музей им. Андрея Рублева, Донской, Данилов и Новоспасский монастыри. Сейчас готовятся еще программы подобного рода. Участвуют в каждой такой экскурсии, как правило, от 15 до 25 человек, то есть меньше, чем бывает в однодневных поездках (там количество паломников обычно составляет от 45 до 50 человек). Но и такая востребованность экскурсий тоже нормальна, она тоже мотивирует заниматься организацией подобных мероприятий. А трудозатраты при подготовке — минимальны, потому что информационное наполнение от меня не требуется.

Я делаю свои поездки для прихожан не одна, а в товариществе с помощницей, которую зовут Жанна Александровна. Ее обязанности — откликаться на звонки по объявлениям о наших мероприятиях, вести запись желающих и таким образом формировать группы паломников, собирать пожертвования за участие. Если бы не ее добросовестное отношение к этому делу, то деятельность паломнического сектора была бы немыслима. Я очень благодарна Жанне Александровне и высоко ценю ее помощь!

Особая разновидность поездок — это паломничества детских домов, опекаемых нашим приходом. Автобус подается не к храму, как обычно, а к детскому дому. Участвуют только дети, воспитатели и члены службы милосердия, то есть те люди, которые посещают этих ребят в детском доме, дружат и общаются с ними. Здесь от меня требуется не нагрузить паломников информацией, а рассказать так, чтоб было интересно слушать, пусть меньше, но более ярко. Знать нужно все то же самое, но доносить избирательно, обращать внимание на любопытные детали, показывать больше красивых мест — например, приводить на смотровые площадки, которые имеются в разных городах.

С детьми тяжелее. Если прихожане — участники поездок — все заинтересованы слушать и видеть, то дети — не все, потому что если едет целый детский дом практически полным составом, то нет возможности оставить кого-то одного из детей, кто не хочет паломничать; все вынуждены быть в составе одной большой организованной группы. Конечно, большинство ребят с интересом относятся к поездкам, задолго до паломничества спрашивают добровольных помощников службы милосердия: «Когда? Куда мы поедем?» Но как заинтересовать остальных? Ребята разные, ребята — с проблемами. Больные дети больного общества. Смотришь — стоят и курят около входа в монастырь, внутрь не идут. Таких единицы, но они есть. Это головная боль моя. Честно — не знаю, что делать.

К организации выездных мероприятий позднее присоединилось проведение экскурсий по нашему храму. Раньше экскурсии у нас организовывались нерегулярно, только по праздникам. Сейчас я их провожу в среднем один раз в месяц. Поначалу казалось, что одно-два подобных мероприятия — и все, народ перестанет ходить, потому что кто хотел, уже все узнал о своем храме. Но это оказалось не верно, и каждый раз на экскурсию приходят все новые и новые люди, в количестве от 10 до 30 человек, летом меньше, зимой больше. Наверно, я недооцениваю численность прихода. Вероятно, появляются новые люди. А еще лестно думать, что те, кто побывал на такой экскурсии, побуждают своих знакомых прийти на следующую. Тем более что это бесплатно.

Экскурсия по нашему храму занимает два часа, заканчивается на колокольне. Люди любят попадать туда, куда они в обычной жизни попасть не могут. Колокольня у нас не особенно выдающаяся по высоте, но все равно интересно, и взрослым, и детям. На смотровую площадку ведет почти отвесная деревянная лестница. Одна прихожанка, забравшись наверх, с гордостью сказала: «А вы знаете, на следующей неделе мне исполняется 80 лет!» Дай Бог здоровья!

Наши поездки и экскурсии наслаивают впечатления на душу. Проходит время. Второстепенное забывается. Что остается?

Остается память о встречах. Вообще эти встречи, наверно, самое удивительное, самое трогательное и доброе. В условиях паломнической поездки люди по-особому относятся ко времени и друг к другу. Они обостренно чувствуют, что вот он — короткий миг общения, и когда мы в следующий раз увидимся? Может быть, только в Царствии Небесном, куда идем в рядах странствующей Церкви. Но когда это еще будет, и дойду ли я туда, грешная? Так думает (пусть не думает, а подсознательно чувствует) каждый. Но миг встречи — вот он, здесь и сейчас. Пользуйтесь, дорогие! Все эти разделенные пополам пирожки, протянутые друг другу стаканчики с чаем и бутерброды, тоненькие пластиковые иконки, подаренные нам монахинями, — чудные напоминания того, что мы друг другу родные, что нам друг с другом в чем-то очень важном по пути, по одной нелегкой дороге, в одном автобусе и на одном корабле — Церкви.

Бывают встречи, которые достойны отдельного упоминания. Когда было паломничество детского дома № 5 в Переславль, мы случайно повидались с тогдашним ярославским владыкой — архиепископом Кириллом (ныне он — митрополит Екатеринбургский и Верхотурский). Приехали мы накануне дня Святой Троицы в Свято-Троицкий Данилов монастырь и увидели, что на подступах к храму стоят иподиаконы в полной боевой готовности. Я смекнула, что не иначе как ждут архиерея, и сказала об этом воспитателям. И действительно, через минуту под звон колоколов к нам направился из машины улыбающийся владыка. Мы, взрослые участники поездки, подойдя под благословение, попросили его:

— Благословите, пожалуйста, наших детей!

— А вы откуда? — спросил архиепископ Кирилл.

— Мы из Москвы. Это воспитанники детского дома № 5.

— Отлично, — сказал владыка и, благословляя мальчишеские и девчоночьи головы, добавил: — Оставайтесь после службы на праздничный ужин.

Воспитатели спросили:

— А когда закончится служба?

— Часов в девять.

— Ой, нет, это нам поздно, нам надо домой.

— Хорошо, до восьми вечера потерпите? — спросил владыка.

— Нет, — сказали воспитатели, — мы это тоже не выдержим.

— А сколько выдержите?

— Ну, час постоять можем.

— Тогда, значит, до семи. Хорошо, — сказал владыка Кирилл, — помолитесь до семи, а потом идите в трапезную, вам накроют и вас накормят.

— Спасибо! — сказали мы.

На том и сторговались. Представьте теперь: в Свято-Троицком Даниловом монастыре было около 7 человек монахов, у них архиерейское богослужение и архиерейская трапеза, ради которых братия наверняка приложила все усилия. И тут — дополнительные 50 человек как снег на голову! И накормить их надо через час, пока еще будет идти всенощное бдение...

Но архиерейское слово — закон. И через час нас позвали в трапезную.

Гречневую кашу помню точно. Что к ней? Кажется, рыба. Ладно, гречневой кашей, положим, не удивили, рыбьих хвостов было, видимо, припасено с избытком. Но вот что меня покорило — это то, что всем нам досталось по порции мороженого. За ним, скорее всего, специально сбегали. Думаю, что именно в буквальном смысле сбегали до ближайшего магазина. Преподобный Даниил Переславский был страннолюбив, и об этом, надо полагать, не забыли его преемники. Низкий поклон вам и спасибо огромное, дорогие отцы!

Еще был случай в Серпухове. Это было тоже паломничество детдомовцев. В соборе Николы Белого нам неожиданно повстречался благочинный, отец Владимир Андреев. Он вынес нам большую коробку со всякими вкусностями. Там были конфеты, зефир, рулеты, все в таком количестве, чтобы досталось всем. Тоже спасибо!

В Кашине произошла случайная встреча с благочинным, протоиереем Димитрием Кунченко. Распознав во мне руководителя группы, он спросил меня, откуда мы. А это была группа прихожан, и я сказала, из какого мы храма. Отец Димитрий был сражен наповал. Оказывается, много лет назад он алтарничал именно в нашем храме. Что ж, православный мир тесен, и вот такое бывает — уехать за 200 км от Москвы, чтобы повидаться с нашим бывшим алтарником. Конечно, я пришла в наш храм гораздо позже, чем он из него ушел. Потом обстоятельства у него сложились так, что сан он принял в Тверской епархии. И вот теперь — настоятель храма, где лежат мощи святой Анны Кашинской, благочинный, носит крест с украшениями. Батюшка сразу стал расспрашивать меня о храме: кто сейчас служит? как сейчас дела на приходе? что вообще нового? А потом взял и подарил на нас на всех по частице покрова от мощей Анны Кашинской, немного маслица из лампады над мощами, а лично мне — большую книгу о святой. Если добавить к сказанному, что Анна Кашинская — моя небесная покровительница, то вы можете себе представить, какое все это произвело на меня впечатление!

Закончить статью хочется мыслями о том, что паломничества дают лично мне и другим людям. Это многоохватная тема, и я, чтобы не затруднять читателя, обращу внимание лишь на некоторые штрихи.

В одной из статей известного церковного журналиста Марины Журинской мне встретилась мысль, что женщина в 40 лет должна устроить себе интеллектуальную гонку, чтобы не заплесневеть в быту среди житейских проблем¹. А я как раз медленным шагом подхожу к этой возрастной вехе, и видится мне, что М. Журинская права (впрочем, она даже не свою мысль приводит, а мнение о. Александра Меня). Паломничества служат для моего самообразования, как топор — в каше из топора. Все наверняка помнят эту сказку. Пришел солдат на постой к одной скупой бабке, попросил поесть, та сказала — нечего. Тогда солдат предложил сварить кашу из топора. Удивленная бабка согласилась. Но чтобы каша получилась вкусной, главный герой предложил добавить в нее соль, крупу и масло. А бабка потом удивлялась, что из топора можно сварить такую вкусную кашу!

И вот мне кажется, то, что в результате паломнической деятельности я знаю названия и месторасположение многих монастырей, годы их основания и другие детали, которые касаются самих монастырей, — это все особенной самостоятельной интеллектуальной ценности не имеет. Ценность имеет то, что глядя на эти города, обители, иконы, мощи и святые источники, я обретаю интерес к изучению целостных гуманитарных дисциплин. Православная гидовская работа, то есть информационное сопровождение группы по маршруту, держится на трех академических предметах — на истории России, истории Русской Православной Церкви и церковном искусстве. Вот они — соль, крупа и масло из той сказки, во многом именно ради них я ем эту кашу.

Поймите правильно, встреча со святыней в любом случае имеет для меня большое значение, и это настолько очевидно, что, как говорится, не обсуждается. Я — о другом, я — об интеллектуальной составляющей паломнической деятельности. Ведь все-таки главная святыня — в Чаше, а к причастию не обязательно ездить за тридевять земель. Так что в дальние края меня лично влечет, в первую очередь, познавательный мотив, при всем уважении к мощам и святым источникам.

Еще общение имеет значение, причем не только те встречи, о которых я уже упомянула. Когда я готовлю паломнические поездки, то иногда беру с собой детей. Одному моему сыну сейчас 14 лет, другому 11. По правде говоря, они оба еще не очень жаждут встречаться со святынями, просто едут со мной за компанию. Но и они обнаружили уже свою паломническую «специализацию» — по монастырским котам, которых они притягивают к себе, посещая ту или иную обитель.

Монастырские коты относятся к особой касте в семействе кошачьих. Это каста непуганных. Среднестатистические коты, бегающие в диком социуме, видят в человеке двуногого хищника и при приближении моих детей, недолго думая, бросаются наутек. А эти непуганые, которые получили воспитание в райском саду, среди монашествующей братии, храмов и цветов, пребывают в идиллическом умонастроении и доверчиво дают гладить свои разноцветные спины.

Теперь обратимся к интересам других людей. Они ради чего путешествуют со мною? У меня была отдельная статья о смысле православного паломничества (на нашем же сайте), и я не буду повторяться. На что хотела бы обратить внимание сейчас: народ хочет и до святыни дотянуться, и комфортом не пожертвовать. Когда Иван Мамонтов в 1862 году протянул железную дорогу из Москвы к монастырю преподобного Сергия, то паломники медлили воспользоваться новой возможностью приехать в Лавру побыстрее. Бытовало мнение, что нужно обязательно пешком пройти путь из Москвы, потрудиться своими ножками. Тогда духовенство подало пример людям. Священники расселись по вагонам и отправились в дорогу под стук колес. Оказывается, не так уж обязательно мерзнуть на холоде, идти под дождем, натирать мозоли. Поэтому и сейчас имеет значение, какой автобус, не потерты ли сидения, есть ли кондиционер. Отдельная тема — туалеты. В странах Западной Европы, если вы едете на экскурсию по многочасовому маршруту, автобус периодически делает остановки в пунктах, где вы можете купить чай и еду на скорую руку, приобрести сувениры и помыть руки. Причем вы можете ничего не покупать, но туда, куда вам нужно, сходить. Бесплатно. А у нас? Кое-где туалеты есть. Но в основном автобус останавливается на трассе среди заснеженного леса, девочки идут налево, мальчики — направо. Добро пожаловать в сугроб! А вы знаете, какие бывают сугробы, например, во Владимирской области?..

Условия размещения паломников в монастырских гостиницах тоже встречаются суровые. Десять человек в одной комнате, холодная вода есть, горячей воды нет, душа тоже нет, туалет в конце коридора — это вот, к примеру, в Оптиной. Летом можно ходить мыться на реку Жиздру, но я привожу людей в Оптину зимой. Люди — молодцы, на бытовые неудобства внимания не обращают, в пять утра встают и отправляются в храм. Хотя, конечно, в любом случае обычное состояние, в котором люди приезжают из наших экспедиций домой, — это духовный подъем и крайняя физическая усталось. Если костьми не лег, значит, похоже, как-то неправильно паломничал...

Я тоже устаю, но меня поддерживает то, что я вижу, как люди стремятся в наши поездки. Полный автобус легко набирается от одного, обычного по московским меркам прихода. Так что я буду рада, если Господь приведет меня и дальше нести это радостное, с другими не сравнимое странствующее послушание в странствующей Церкви.

¹ http://www.pravmir.ru/o-viktore-coe/