Проповедь в Неделю 12-ю по Пятидесятнице. О богатом юноше. 8 сентября 2019 г.

За прошедшие годы я часто обращал ваше внимание, братья и сестры, на сложнейшую тему, затрагивающую одну из важных сторон духовной жизни, и сегодня мы вновь обращаемся к ней в связи с текстом Евангелия, который только что слышали. В теме этой соединены сразу несколько проблем – психологическая, нравственная, духовная. Переплетаясь одна с другой, будучи одновременно сколь едины, столь и различны, они представляют собой крупную проблему в общем контексте православной жизни.

Есть такое правило: понять значит принять в свою жизнь, принять значит осуществить. Но сегодняшняя евангельская история понимаема трудно, что и понуждает нас в ней разбираться. Это история, которую обычно называют «Историей о богатом юноше» (Мф., 19:16–26). Ее предпосылки были таковы. Господь совершает Свой земной путь: проповедует, исцеляет, являет чудеса. Обычно к Нему приступают болящие, беснующие, страшно страждущие – они следуют за Господом, умоляют Его явить Свою силу. Мы хорошо знаем этот срез бытия, связанный с болью, болезнями и потерями, когда хочется буквально вопиять ко Господу. Но в сегодняшнем случае все происходит немного по-другому – без того житейского страдательного надрыва, который видим мы во многих других евангельских историях. Перед нами ситуация с весьма рассудительным молодым человеком, протекающая в рамках вдумчивого диалога: юноша спокойно спрашивает Господа, Господь ему отвечает.

«И вот, некто, подойдя, сказал Ему: Учитель благий! что сделать мне доброго, чтобы иметь жизнь вечную?» Как мы понимаем из евангельского контекста, речь идет о человеке очень молодом, как у нас говорят – нежного возраста. Для нас юноша – а именно так он именуется евангелистом, – это 17 лет, но если отмотаем время на две тысячи лет назад, увидим, что там и жили чуть ли не до 40 и для тех времен в 17 был уже серьезный муж. То есть, этот юноша был еще младше. И тогда нас оторопь берет: 14-15-летний – и подступает к Господу с такими вопросами. В таком возрасте о чем думают? Мы хорошо знаем, о чем! Поэтому так удивительно для нас, что юноша мыслит такими категориями. Если он выкристализовал в своем сознании этот вопрос, значит, думал об этом долгое время, размышлял, делая добрые дела, исполняя закон, искал ответ –  поможет ли это спасению? Что еще сделать, чтобы спастись? Обратите внимание – юноша задает вопросы сотерилогического плана. Это не просто отвлеченный философский вопрос, к которому так бывают приспособлены молодые умы, свежее мышление, адаптированное к запросам в области метафизических, логически строгих категорий. За примером не надо далеко ходить: иногда наши алтарники того самого нежного возраста, подчас, по совершенно немыслимому поводу развивают такую диалектику, что, Царица моя Всеблагая, сказать не знаешь что в ответ. Но когда речь заходит о сотериологии, вопросах спасения – это совсем другое, для этого нужна иная мера зрелости.

То есть, случай этот и для того времени, и для нашего редкий, поэтому евангелист не может его пропустить, описывает подробно. И вот, в связи с этим поводом Христос Спаситель приоткрывает для нас бездонный духовный горизонт. Мы с вами в духовных вопросах находимся в обычной нашей призмеленной плоскости, но Господь открывает для нас то, что скрыто за ней.

Вновь обратимся к евангельскому диалогу, который достаточно ясен. Господь говорит юноше: «Соблюди заповеди». Юноша отвечает: «Все это сохранил я от юности моей; чего еще недостает мне?», то есть – не просто соблюл, но и приуспел в этом. Это важный момент, на который хочу обратить ваше внимание: здесь юношу можно было бы обвинить в гордости – он хотя бы из скромности преуменьшил свои заслуги, но нет. Юноша заповеди выполнил и достиг определенного уровня. И тогда Господь предлагает юноше взглянуть на  вопрос под иным углом зрения, открывает глубинную плоскость бытия. Попытаемся вникнуть, что за этим стоит.

Выполнение заповедей – это категория, которая пониматься может очень по-разному. В частности, это выполнение можно назвать тем, что «принято у людей»: внешние приличия, которые необходимо соблюдать, формальное исполенение общеизвестных добродетелй, например, родителей в дом престарелых не сдал, домочадцам прокорм обеспечил, вроде бы явно никому не лжет и проч. Но во всем этом может наблюдаться червоточина – духовности в этом может не быть вовсе, потому что нравственность не всегда сопадает с духовностью, но иногда подменяет ее, что очень укореняется и приживается в общем понимании как добродетель. Можно делать множество хороших, добрых дел, но быть при этом страшно гордым. Помните  известную мысль глубоких аскетов и праведников: многие подвижники плакали о своих добродетелях, как о своих грехах – почему так? Потому что добродетель иногда сужается для нас только до нравственного горизонта, оставаясь при этом бездуховной. Даже занимаясь благими делами, человек может не развиваться духовно. Например, человек помог кому-то или подарил подарок – и вроде бы все хорошо, но сам он потом целый день думает, как он хорош! Где же здесь духовность? Указывая на это юноше, Господь выходит из плоскости соблюдения обязательных правил.

«Не убивай; не прелюбодействуй; не кради; не лжесвидетельствуй; почитай отца и мать; и: люби ближнего твоего, как самого себя». Формально юноша соблюдает все это, как и большинство из нас, согласитесь. Но насколько при этом мы на самом деле любим отца, мать, других людей, Бога – это во многом остается за скобками, а неплохо было бы нам это понять, потому что на самом деле это вовсе не следует из наших поступков строго автоматически. По евангельскому тексту ясно, что юноша неплохо относился к людям. Но достаточно ли этого?.. Господь говорит: «если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение твое и раздай нищим; и будешь иметь сокровище на небесах; и приходи и следуй за Мною». То есть, из своего высокого положения, в котором находишься сейчас (а мы знаем, что это был очень обеспеченный человек) отдай все одному, другому, третьему, первому встречному, всем! Встань на их уровень, на уровень обычной нищеты, – и поймешь, каков твой выбор на самом деле. По апостолу Иоанну, выбор определяется любовью к ближнему: «Кто говорит: я люблю Бога, а брата своего ненавидит, тот лжец» (1 Иоанна, 4:20). Об этом и говорит Спаситель юноше: пойми на самом деле, насколько ты любишь Бога и насколько людей. Попробуй раздать все и начни с самой низшей ступени. И попробуй любить.

Все услышанное сильно озадачило евангельского юношу: «Услышав слово сие, юноша отошел с печалью, потому что у него было большое имение» – да и на всех, кто находился рядом и слышал это, оказало очень большое впечателние. Даже апостолы пригорюнились, потому что хорошо поняли, о чем речь, и поняли непосильность задачи. Почему? Мы много раз говорили о том, что в ветхозаветном законе очень сильна была формальная сторона. Проявляется она иногда и у нас, особенно постами: не ел мяса, например, в Великий пост, пришел к Великой пятнице, причастился – все хорошо. Понимание сделанного, выполненного действительно приятно душе, поэтому сбрасывать cо счетов его нельзя, но мы все время говорим, что этого недостаточно. Это только первый шаг. Второй еще надо сделать, третий, четвертый и так далее. На момент этого евангельского события апостолы находились еще в ветхозаветном пространстве и мыслили категорями «выполнил – не выполнил» касательно многочисленных законов. Именно на этом построена вся ветхозаветная религия – на законе: исполнил закон – и разговоров нет никаких, спи спокойно. Но Господь говорит, что после этого главное только начинается, только теперь наконец наступает время потрудиться душой.

Я часто привожу в пример рассказ Леонида Андреева «Правила добра» (1912) – очень любопытную историю о том, как один батюшка встретился с бесом. Шутки шутками, но бес «вдруг возлюбил добро», захотел исцелиться, очиститься и стать учеником Христовым. Батюшка начинает учить его уму-разуму, но сталкивается все время с одной и той же проблемой. Бес его все время просит: «Ты вот мне напиши, как поступать в этом случае и в этом». Бес хочет, чтобы ему дали строгие правила. А универсальных правил добра быть не может: каждый раз они новые, потому что и ситуации вечно новые. Раз за разом бес встает в тупик, снова и снова требуя от священника алгоритмов действий. Они, что называются, доходят до ручки, выясняя все это. Так вот, посредством такого теста мы приходим к пониманию, что на путях формализации не может быть духа. Господь именно об этом и говорит юноше: тот просит у Него конкретных, скажем так, рекомендаций, а Господь дает ему понять, что спасение находится не в плоскости правил, а в совершенно ином духовном горизонте. В подлинном православии требуются уже не правила, а собственно само добро, реализуемое всей своей жизнью. Беззаветно раздал все – вот тогда ты имеешь подлинную любовь.

И вот, как я уже сказал, юноша загрустил, загрустили апостолы и все свидетели этого разговора. А дальше – главное, братья и сестры. Они приступили к Господу и говорят, мол, что же тогда делать, куда бежать? «Так кто же может спастись?» И Он отвечает отрицательно – это невозможно. Так и сказал: «человекам это невозможно, Богу же все возможно» – и это повергает нас в совершенно иное пространство. Спасение невозможно осуществить нам самим, но только с Богом, то есть, только чудесными, благодатными воздействиями. Задавая вопрос, как это возможно, апостолы и здесь предполагали услышать ясные ответы: надругаться над своими инстинктами, например, усмирить или даже возненавидеть плоть. Но мы плотские существа и, конечно, невозможно для нас вырваться из своего физического строения. Господь этого и не требует,  Он не требует от нас невозможного и Сам говорит, что человеку это не по силам.

Поэтому мы все время акцентируем внимание на нашей молитве и нашем контакте с Богом. Мы должны понимать, что ничего не можем без спасающего нас Господа Иисуса Христа. От нас, в первую очередь, требуются личные усилия по тому, чтобы взрастить в сердце доверие Богу, из которого рождается синергия – соработничество Бога и человека. Синергия нужна везде и во всем, и в духовной жизни, и в материальной – без нее не получится ничего.

Горизонт, который открывает перед нами сегодня Господь, действительно запределен для нас. Все мы включены в систему материальных и психологических взаимоотношений с нашими близкими и со многими людьми и не можем все это бросить разом и идти за Ним, как явлено в Его максиме. Но мы не должны отчаиваться. Господь сказал, что поможет, что спасет нас в тяжелейшей  ситуации – значит, Он это и сделает. От нас нужно только доверять Ему в этом и ничего не бояться. Помолимся о том, чтобы наше сердце разгорелось любовью к Богу и запустило механизмы спасения, неподвластные никаким законами, но только Божией любви к нам. Аминь.