Постараемся не отворачиваться от Бога. Интервью со свящ. Алексием Костиным

— Отец Алексий, из Вашей практики, люди переносят пост одинаково или по-разному?

— Все по-разному. Для одних сложно ограничивать себя в пище и прочих мирских радостях, а другие ждут поста с нетерпением, постоянно твердят: «Когда же он начнется?»

— Это врожденное качество или приобретенное?

— Наверняка какие-то наследственные наклонности передаются каждой личности, как нехорошие, так и хорошие.

— Другими словами, аскетизм передается по наследству?

— Сам аскетизм передаться вряд ли может, только тяготение к нему. В руках самого человека — выбрать тяготеть к аскетизму или, наоборот, тяготеть к своевольной необдуманной жизни, идти на поводу страстных желаний. Аскетизм — это подвиг поста и молитвы, а пост по своей сути не есть ограничение в пище. Пост есть ограничение своеволия, ограничение греховной тяги человека, ограничение страстного сердца. Пост в пище — это средство, с помощью которого мы можем вести более тонкую внутреннюю борьбу.

Как говорили преподобные отцы, ограничение себя в пище животного происхождения помогает утишить страсти, потому что эти продукты горячат кровь. Человек имеет те же животные инстинкты, но наделен духом, который вдохнул Господь. И он может преодолеть неосознанные, инстинктивные стремления более просто, если ограничивает себя в пище животного происхождения, как бы сбрасывая лишний груз.

Молитва есть непосредственное общение, диалог с Богом, который человек может и должен вести на протяжении всей своей жизни. Для этого он был сотворен. Великим постом молитва может идти легче. Суть гастрономического ограничения именно в этом.

— Есть ли общепринятые практики по преодолению конкретных страстей? Как побороть гордость?

— Гордость — это мать всех грехов, корень, начало, из которого исходит все остальное. Она может быть для окружающих незаметна, потому что коренится непосредственно в сердце человека, сидит глубоко, и надо ее распознать.

Борьба с гордостью, — прежде всего, самоукорение, самоуничижение. Но не надо навязывать другим свое ничтожество.

— Юродство — тоже вид борьбы с гордостью?

— Юродство — чин святости и всегда совершается по призыву Божию. Христа ради юродивые появлялись, как видно из истории, в христианских государствах и были обличителями христиан, власти, общества. В нашем «многоконфессиональном» государстве появление юродивых вызывает подозрение, и такой вид «борьбы с гордостью» может быть проявлением прелести.

Нам надо прийти к глубинному осознанию своего недостоинства перед Богом, пытаться постоянно сознавать, что другой человек — такая же ценная личность перед Богом, ни в коем случае не менее важная, чем ты.

В мире с высокими информационными скоростями очень сложно осознать, что происходит в твоей собственной душе. Количество информации мешает в нее заглянуть. Вернувшись к вопросу об ограничениях, мы можем сказать, что нужно ограничить себя от ненужной и лишней информации, тем более в пост. Ведь в действительности значимых событий происходит крайне мало. Главная новость для человека — это его жизнь и все, что происходит с ним непосредственно. Как он ищет Бога? Как он относится к ближнему? Как он может наилучшим образом устроить свой быт, чтоб тот не мешал духовно продвигаться?

Существует традиционная духовная практика, которая исходит из практики монашества и подтверждается народной мудростью. «Слово — серебро, а молчание — золото». Это выражение имеет духовные корни: молчание — один из методов борьбы с гордостью.

— Когда надо молчать?

— Конечно, не когда вопрошают, а когда хочется вставить слово, что часто бывает. Осознаешь нечто, и хочется донести это всему миру! Переполняет радость о том, что ты, наконец, осознал, и думаешь, что все вокруг ничего не понимают. Или болтаешь о пустом, получается некий разговор ради разговора.

— Вдруг это действительно истина, которую ты призван донести миру?

— Отличить очень просто: в беседе. Когда происходит беседа, если внимательно к ней относиться, если слушать собеседника, а не только себя, то можно отличить — понимает он что-то или не понимает. Слушать гораздо важнее, нежели говорить. Так же как блаженнее давать, нежели принимать.

— Есть и другие грехи, не менее мучительные для души, например, ревность. Как с ней бороться?

— Ревность — это тоже следствие гордости, осознание себя самым важным субъектом в мире и желание цельного обладания другой личностью, некое «пожирающее» чувство. Средство борьбы с ревностью — сознание своего недостоинства и проявление этого сознания. Если возникает желание обладания, — надо все делать для этого человека, совершенно не ища ответа. Но ревность переживает не каждый, как и осуждение, наиболее распространенный порок. Однако бывали исключения.

Герой одной житийной истории был довольно греховным по своим проявлениям, но Господь возвысил его до райской жизни, и это открылось. Братия вопрошали: «Как же так, Господи?», — и получили ответ: «Он никогда никого не осуждал». Человек был чужд осуждению. Бывает такое, что не каждый склонен ко всем грехам.

Один грех пожирает другой, как мы знаем из духовной практики. Допустим, сребролюбие может быть пожираемо совершенно другой страстью — честолюбием. Вроде бы сребролюбия уже и не заметно для тебя самого. В общем, это довольно сложный клубок, распутать который нам помогает пост. Гастрономическое ограничение, как я говорил, может помочь, потому что способствует более тонкому видению своих душевных переживаний. Но не является обязательным условием, потому что человек может вовсе не осознать своих грехов, если не имеет желания.

У меня был один знакомый, который говорил: «Я вообще спортсмен и рассчитал, что могу запросто не есть мяса и на мою жизнедеятельность это никак не повлияет». Я долго пытался ему объяснить, что не есть мяса — вовсе не самоцель, но он так и не понял, может быть, недостаточно понял, но такое бывает. Человек пытается начать поститься, ограничивать себя в еде, но не осознает цели всего этого действия. Конечно, пост без молитвы не имеет никакого смысла. Важны именно эти два момента. Общение с Богом возвышает человека, и Господь всегда слышит того, у кого сердце вопрошает к Нему. И дает ему ответ.

— Как бороться со сребролюбием и жадностью?

— В первую очередь необходима милостыня.

— Но жалко же?

— Вот, это и есть некий подвиг.

— Можно отдать, но потом побежать и отнять, потому что не совладаешь с собой. Как определить меру подвига, чтобы она была на пользу?

— Господь определил этот тонкий вопрос следующим образом: пусть твоя правая рука не знает, что делает левая, когда даешь милостыню. То есть не думай о том, сколько ты дал.

С другой, стороны, есть такие слова: «Пусть милостыня твоя запотеет в руке». Не имей скорости в том, чтобы дать, лишь бы дать. Потому что это может быть другому человеку вовсе не на пользу. Важно именно то, чтобы наша милостыня имела не только внутреннюю, но и внешнюю цель. Мы не должны быть бездумно расточительными.

Труд человека — это жертва самого себя. Пожертвование, которое приносится в храм, — часть эквивалента самого себя. Жадность проявляется не просто в том, что жалко своих денег, она имеет более широкое обоснование — это стремление к стяжательству. Она именно так всегда и проявляется. Если человек осознает такую тягу, то ему необходимо, проявлять милосердие к другим нуждающимся.

— Если человек пожертвовал деньги на храм и стремится отследить судьбу этой суммы, о каком качестве это говорит? Это, наверное, не правильно?

— Не всегда не правильно. Это говорит, скорее, о бережном отношении ко всему тому, что делает человек. Но окончательно можно определить по виду проявления самого интереса. Если человек спрашивает со смирением, — то все в порядке, но, если с наглостью, с претензией — то понятно, что его жертвенность вызвана вовсе не милосердием.

— Есть мучительный грех для тех, кого он зацепил, — зависть. Говорят, почернел от зависти.

— Зависть тоже очень близка к гордости. Это один из самых первых грехов на земле, после грехопадения — убийство Каином Авеля.

Зависть по своей сути не имеет основания. Представляете, Господь не принял жертву Каина, и тот позавидовал Авелю: мол, его жертву принял, а мою нет. Настолько же надо быть уже ослепленным! А в наше время зависть имеет более мелочные поводы.

Господь дал Моисею заповедь: не возжелай ничего, что есть у ближнего твоего. Желание обладания появляется обычно из стремления заполучить что-то неправильным путем. Не получение этого от своего посильного (или непосильного) труда, а именно желание любым способом иметь то, что есть у ближнего. Когда человек завидует другому, он, скорее всего, приложил мало труда и не хочет трудиться, но, во что бы то ни стало, хочет того, чего добился другой.

— Как с этим бороться? Есть ли общепринятые практики?

— Это нужно осознать, прежде чем бороться, борьба без осознания бесплодна. Любое дело надо делать ради Христа, иначе не будет духовного плода.

Обладание или не обладание — вещами, талантами, способностями — все в жизни человека совершается по воле Божией, по дару Божиему. Авель получил дар принятия жертвы своего труда, потому что труд человека есть жертва самого себя. Жертва жизненной силы как части себя имеет глубочайшие корни в истории человечества. Монашество — это полная жертва самого себя Богу.

— Если человек постится, значит, он уже взял свой Крест?

— Совсем нет. Крест, конечно, не ограничивается постом. Крест должен проходить через всю жизнь человека. Это и соответствие Промыслу, который Господь о тебе помышляет, и чувствование, и улавливание этого Промысла, и всяческое старание поступать по воле Божией, а не по своей. В этом смысл отвержения самого себя. Поэтому Крест в нашей жизни имеет непосредственное значение для нас самих, а не только как душевное переживание страданий Христа. Правильное переживание Креста сродни твердой вере человека, убежденности, что именно так необходимо совершать свою жизнь, как Христос совершил Свою.

— Но ведь такая вера — дар Божий?

— С одной стороны, да. С другой стороны, «Авраам поверил Богу, и это вменилось ему в праведность». Акт веры очень важен. Если человек не поверит тому, что ему предлагает Господь, то как он сподобится дара?

— Авраам сам поверил, а не Господь дал ему эту веру?

— Авраам, как мы знаем, искал Бога. Он жил в таком месте, где было множество разных вер. Он искал, и Господь Сам открылся его поиску. А этому он поверил.

Каждое наше действие приводит нас к Богу или уводит от Него. Но мы сначала отворачиваемся от Бога, а потом уже совершаем тот или иной грех.

Одна из самых главных спутниц христианина — Исповедь. Это не совсем ежесекундная духовная практика, а, скорее, принесение к Богу своей проблемы, которая лежит грузом. На Исповеди мы имеем возможность снять этот груз с плеч и начать жизнь в новом качестве. Именно поэтому Исповедь делает нас наиболее достойными Причастия. Ее Смысл — воссоздать разбитый сосуд, который наполняется затем благодатью Причастия.

Забытые и не исповеданные грехи прощаются Господом в Таинстве соборования. Мы хотим иметь во время Великого поста очищение своих душ и сердец, поэтому пост наиболее располагает собороваться, а темные пятна могут быть, милостию Божиею, очищены.

— Давайте вернемся к духовным практикам. Есть еще один грех — раздражительность. Как ее победить?

— Да, она очень всем нам свойственна и постоянно сопутствует. Ее надо побеждать молчанием. Стараться больше молчать. Раздражительность — это внешнее проявление, когда его уже выказываешь. А внутреннее проявление — это самомнение.

— Но если лопнешь молчать?

— Лопнешь от чего? От того, что думаешь, что гораздо больше значишь, чем другой? Потому что раздражаешься-то на что? На внешние вещи, которые деребят самолюбие.

— Значит, через раздражительность проявляется самолюбие?

— Конечно.

— Как победить самолюбие? Попытаться полюбить другого?

— Попытаться полюбить — вещь просто так не достижимая. Любовь — это тоже дар Божий, и она достигается трудами, взирая на которые Господь может сподобить этого дара. У апостолов целая цепочка понятий, которые приводят к любви.

— Можно ли в семейной жизни, развивая дар любви к своей второй половине, получить дар любви к другим?

— Показатель семейной жизни — когда вокруг семьи бывает множество людей, греющихся у огонька любви, который горит между этими двумя.

Самая главная борьба с проявлением греховных качеств к ближним вообще — это жертвенность. Нужно пытаться совершенно жертвовать своим самолюбием, стараться наступить на горло себе и своему эгоизму.

— Как проявить жертвенность?

— Сдержаться в раздражительности. Будучи жадным, — отдать свое имущество. В семейной жизни пожертвовать своим эгоизмом.

Человек всегда мыслит себя ценной в мире личностью. Неким центром бытия. С одной стороны, это правильно. Человек эмпирическим сознанием ощущает окружающий мир, оценивает его своим разумом, то есть познает. Но очень важно осознание того, что другие личности имеют абсолютно тот же вес, что и ты перед Богом в этом мире. Это — начало жертвенности. Более серьезное проявление — когда человек совершает действия, помогающие другому духовно совершенствоваться, несет на себе тяжесть греховных проявлений. Это значит — не раздражаться когда ближний совершает ошибки, относится к проявлениям другого с милосердной снисходительностью.

Масса ответов на вопросы о том, как себя вести, содержится в Евангелии. Сам Господь часто говорит об этом. Когда мы хотим узнать, как поступать, надо читать Евангелие, там содержится все буквально по каждому поводу. Одно из слов: «Отойди от зла, сотвори благо». Отойди от своих злых проявлений, не твори их, сдержись. Но не просто сдержись, потому что, не сделав чего-то плохого, мы остаемся в том, в чем были, не просто сдержись, а сотвори благо, то есть сделай так, чтобы получить навык другого отношения к миру.

— Хочется пнуть кошечку, а ты подойди и ее погладь?

— Да, прояви свою волю, но направь совершенно в другое русло. Часто бывает, что человек звереет, а проявление другим человеком смирения помогает понять, что это не самое правильное проявление.

Даже если человек не имеет практики молитвы, само осознание, что он не прав, что так не надо, — есть общение с Богом и испрашивание прощения, как бы соотношение своих действий с внутренним нравственным законом. Конечно, оно не имеет такого же качества как Таинство Исповеди, но, по сути, есть некая крупица: человек находит в своей душе Духа Божия, который всегда в нем. Совесть есть у каждого и, бывает, что она пробуждается. Человек может выбрать заглушить свою совесть, считать ее помехой и дойти до крайнего предела: личность, которая противится зову Божию, заканчивает уничтожением себя, в том числе физически. Но сначала наступает духовная смерть — отсутствие надежды на Бога и желания связи с Ним. К этому можно прийти, если отворачиваться от Бога, что, к сожалению, часто происходит в жизни. Постараемся не делать этого в Великий пост.

Беседовала Александра Боровик