Принципы создания и обустройства приходской жизни в современных условиях

Тема приходской жизни является ключевой для жизни Церкви. Приход — это надлежащая реальность, являющаяся фундаментом всего духовного и социокультурного церковного устройства. В нем потенциально и актуально заложено все, и благополучие всей православной религиозной жизни зависит от того, в каком состоянии находится приход. Иными словами, здоровье всей Церкви в ее социальном и духовном измерении определяется приходом. Будет он здоров и крепок — будет здорова и вся Церковь. Поэтому сегодняшние мои размышления развиваются в русле двух базовых аспектов: что такое приход, трудности, стоящие перед ним, т.е. недостатки присущие ему, и, второе, что необходимо сделать для нормализации его жизни. Следует также отметить, что по второму аспекту очень сложно сказать что-то вразумительное, поэтому высказанные соображения являются скорее наметками, некими теоретическими мазками, больше подготавливающими почву, чем ее выстраивающими.

Начну с очень важного положения, часто смешиваемого и подчас спутанного. Его трактовки часто разнуются, иногда до противоположного. У нас в ходу используются понятия прихода и общины, и они различны. Общинности свойственны столетиями устоявшиеся правила религиозной жизни, когда все слои общества давно распределены, религиозно и конфессионально отработаны и имеют зоны своего влияния. Также община появляется и продуктивно функционирует в малых городках и в сельских районах, где населенные пункты имеют ограниченную численность и мировоззренчески определились. По сути община имеет устоявшуюся, почти точную цифру верующих, часто протокольно зафиксированных, знающих друг друга и живущих по известному уставу и правилам жизни, специально для этого выработанным.

В условиях крупного мегаполиса, да и просто относительно большого города, условия общинности несколько более трудно выполнимы (речь идет о Российской территории), а в таких городах, как Москва и Петербург, вообще не выполнимы по причине существующей историческо-политической ситуации. Условно говоря, всю религиозную ситуацию нашего Отечества следует разделить на несколько зон-кругов, назовем приблизительное число — три. К первому относится часть православных, безусловно воцерковленных людей, коих очевидно небольшое количество. Ко второму следует отнести более многочисленный круг верующих, хотя бы изредка приобщающихся Святых Таин или периодически посещающих богослужение. К третьему слою относится значительная часть общества, которую следует назвать христианствующими и представляющими собой те серьезные статистические проценты, о которых говорит ВЦИОМ. По разным оценкам — от 60 до 70% всего русского населения. Они появляются в храме дважды в год на Крещение Господне и Пасху, а также на некоторые необходимые требы (отпевание) и представляют собой среду «перетекающего настроения» от сочувствия православию к полному равнодушию.

Описанная картина определяет дальнейший расклад понимания того, что у нас реально может быть в плане понимания приходской жизни. Во-первых, община при таком раскладе вполне может быть осуществлена, но она много проиграет в борьбе за широкие слои населения, которые требуют подчас очень широкого и гибкого подхода. До определенного момента приходящий в Церковь человек почти ничем не связан, и акривийный подход к нему мало чем поможет. Во-вторых, другая социально-экклессиологическая категория — это приход, который по определению ориентирован на проходящих мимо, всегда открыт к ним на любых условиях, что во многом более применимо к современной ситуации, характеризующейся «последней битвой» за широкие слои населения. Последняя она в том смысле, что в ближайшее десятилетие практически все слои общества: образованные, малограмотные, обеспеченные, бедные, наконец, мировоззренчески колеблющиеся отдадут внутри себя свои окончательные предпочтения. Сказанное дает представление о том, что приход как социально-духовное образование имеет неоспоримое преимущество относительно общины, которая должна прийти несколько позже, да и то этот прогноз не может быть точным в силу наших политических сложностей. Есть основания считать, что тотальный атеизм в России в XX века оставит свою неизгладимую печать и общество по преимуществу сохранит свою индифферентную позицию применительно к конфессионально-религиозному выбору. В этом случае формат прихода сохранится как предпочтительный. Туда можно прийти, ни к чему себя не обязывая. Некоторые скажут, стоит ли сохранять такой несовершенный подход и не следует ли выбросить всех равнодушных за борт, в связи с их нечестием? Я затруднюсь сказать, можем ли мы себе такое позволить.

В связи со сказанным, представляется более понятной сегодняшняя религиозная ситуация применительно к крупному мегаполису, в котором приход как духовно-социальный феномен во многом является предпочтительным перед общиной, а в каких-то моментах определяется в качестве безальтернативного варианта. Видимо, следует брать за рабочую модель прихода вариант некоего ядра, имеющего характеристику общинности, в смысле постоянного, устойчивого перечня лиц, осуществляющих полноценное духовное администрирование развернутой системы православной деятельности, направленной на широкие слои населения.

Теперь следует обратиться к двум необходимым для нашей темы разделам: трудности, стоящие перед православным приходом, и, второе, необходимые средства и пути для искомого функционирования прихода, т.е такого, которое хотелось бы видеть. Другими словами, чтó необходимо для установления нормальной жизни храма в современных условиях?

Легче говорить о сложностях, поскольку для этого требуются наблюдение и определенный анализ существующего положения дел, труднее — о создании конструкции: это ко многому обязывает. Их (сложности) можно разделить на внутренние, духовные, и внешние, социокультурные. Они (духовное и общественное) должны быть даны в некотором единстве, но их синтез необычайно затруднен.

К первому разделу следует отнести литургическую и социальную составляющие. Проблема в первичности, вторичности и трудной выполнимости этого аспекта. Пустым является вопрос, чтó есть главное — молитвенное делание или социальное служение? Работа на общество столь же необходима, сколь и вторична, и здесь проявлена наша историческая сложность. Традиционность православного уклада такова, что завернутость (пусть сугубо теоретическая) на духовное делание, является искони определяющей, она главная и одновременно необычайно трудно достижимая. Здесь первая особенность: духовное делание на сегодняшний день подавляюще теоретично. Мы достаточно часто слышим слова, как надо делать, но очень отдаленно понимаем их предметно-практически. Можем призывать, рассказывать, приводить примеры из житийной литературы, но очень редко — осуществлять на практике. Нас спасает литургическая основа жизни прихода, где помимо реального духовного делания есть формализованный, очень большой труд. Наш устав не для слабонервных, он грандиозен, является калькой студийского, иерусалимского, византийского монашеского уклада. Он осуществляется во многом посредством тяжелого труда, компенсирует недостатки конкретного внутреннего делания, что, собственно, и дает реальную церковность.

Далее очередная сложность: вышеупомянутый труд (например, хотя бы четыре заказанных акафиста) сталкивается с требованиями социального служения. Оно тоже понуждает к полной выкладке, а делание сначала одного, а потом другого — задача практически невыполнимая: сил не хватит. За этим стоит вопрос: можно ли пожертвовать первым, литургическим деланием, ради второго, общественного служения? Понятно, что нельзя и что требуется некоторый умопостигаемый синтез, который бы совместил плохо совместимое. Здесь также понятно, что упомянутое формализованное литургическое делание не есть искомое, за ним стоит требование реального духовного делания, и это — в иррациональном остатке.

Следующая сложность. Говоря о литургической ткани православной жизни и понимая ее как основополагающую, предполагается, что ее надо транслировать на внешнюю среду, к коей применяется социальное служение. Это крайне сложно сделать, она требует углубленного интеллектуального усилия и совершенно необходимого сердечного приложения, что еще труднее. Напомню, что говоря о третьем круге формально православных прихожан, дважды в год бывающих в храме, мы имеем совершенно светских людей со своим ритмом жизни и способностью, а теперь уже потребностью постигать и осваивать новую информацию.

Итак, исходя из сказанного, формулируем итоговую трудность: возможен ли синтез молитвенного православного уклада с требованиями христианской социализации широких слоев населения, имеющих довольно слабое приложение жизни к своему храму? Вновь напомню, они включают в горизонт своего кругозора минимум — храм, условно проявляющийся в сознании дважды в год. Вопрос крайне тяжелый. На него обычно отвечают: всякому на его потребу. Примем его в качестве рабочей программы.

Теперь обратимся от внутренних, духовно-литургических, разделов к внешним, социокультурным. Они несколько легче, но трудности, прилежащие этому аспекту, также достаточно очевидны.

Напомню, когда мы говорим о приходском вопросе, то предполагается, что тот или иной храм представляет собой духовно-культурный центр, более или менее затрагивающий интересы широких слоев населения конкретного района. Т.е. храм есть не точка притяжения двухсот пожилых женщин, а вполне объемная агломерация с семьями, детьми и молодежью, которой как-то интересны процессы, происходящие в храме. Они понимают его как свой и, если не принимают интенсивного участия в его жизни и содержании, то он им хотя бы не безразличен. На сегодняшний день этого не получается, по преимуществу широкие круги населения не считают храм примечательной духовно-культурной единицей из-за отсутствия элементарного интереса. В чем здесь дело?

В категорической рассогласованности православной традиции и секулярной ментальности. Современный обыватель живет в иной системе интересов. В первую очередь, надо сказать о традиционном христианском акценте на духовность и нравственность. В бытующих методах донесение до народа опасности бездуховности и безнравственности оказывается безрезультативным. Общество стало иным, и базовые категории этики не являются ни острыми, ни имеющими спрос, напротив, подобные обращения, скорее, вызывают оскомину и отторжение. Во вторую очередь, следует учесть совершенно иной ритм жизни: он рваный, импульсивный, стремящийся к смене информационной картинки. Сюда следует отнести клиповость, короткоживучесть, порционность содержательных смысловых отрывков. Современное мышление не в состоянии удерживать длинную мысль. Оно рассчитано на мгновенное поглощение и переход к новой порции. Далее, следует упомянуть о потребности современного обывателя в сюжетной закрутке, в которой раскрываются детективные, мелодрамные или триллерные последовательности.

Всего этого нет в литургической ткани богослужения, оно совершенно иное и, в этом смысле, попадает в разные фазы с современным мышлением и еще больше — с поколением Z, т.е. юношеством. Положение отягощается ослабленной для прихода картиной анонсов-извещений о его жизни, которая системно труднопреодолима. Современная проповедь не в состоянии оказать какого-то влияния, поскольку методологически, содержательно и визуально охватывает ничтожный круг воцерковленных людей, постоянно посещающих храм, которые, в принципе, давно всё слышали, со всем согласились и являются преданными Церкви людьми.

Мало чем помогают электронные ресурсы, наличествующие в каждом храме без исключения. Они построены достаточно стандартно и скучно. Сделать их интересными для современного обывателя, сильно перегруженного впечатлениями разнообразного информационного потока, очень трудно. Для этого нужны специалисты и довольно ощутимые средства.

Все означенное помещает современный приход в сложное положение. Несмотря на мегаполис и известную многонаселенность спальных районов, не говоря уже о центральном округе, они изолированы. На воскресной всенощной, по большому счету, никого нет (имеются в виду второй и третий круги). В этих условиях, естественно, возникает вопрос: что со всем этим делать?

Трудно давать конструктивные рекомендации. Таковые могут быть в случае конкретной апробации методов, когда есть результат. Если же его нет, то рассуждения легковесны. Однако выхода нет, необходимо что-то предпринимать, и потому следует сообща проговаривать какие-то принципы устройства приходской жизни, возможно, подобное рыхление почвы может принести впоследствии свои плоды.

Среди прочих соображений остановимся на ряде важных принципов. В антропологическом вопросе есть ряд онтологических констант. В человеке заложен образ Божий, который содержит ряд ключевых характеристик: духа, мышления, творчества, нравственности и проч. На сегодняшний день, хотим мы того или нет, но на ¾ они подавлены и не работают — действует только ¼ часть. Ею надо воспользоваться: найти и проявить ее, а через это актуализировать все другие составляющие образа Божьего. Одна четвертая обязательно работает. Что-то святое или, скажем, светлое, есть в каждом. Если ничего нет, тогда это животное и обсуждать его состояние бессмысленно.

Исходя из данных принципов, предлагается понимать храм, приходскую жизнь как духовный центр с Литургией — богослужением в ядре и раскрывающуюся из этого центра культуру, как собственно терминологически означающую причастие будущего времени, т.е. полноту и разнообразие ценностей, исходящих и питающихся из этого ядра.

В практическом плане это имеет вид множественности духовно-культурных направлений, зависящих в своей многообразности от начальных возможностей того или иного прихода: духовных, кадровых, финансовых. От продуктивности данного истока будет зависеть успешность развития полноты расходящихся из центра к периферии модусов.

Теперь более детально. Устроение приходской жизни с необходимостью должно начинаться и заканчиваться литургической жизнью, ибо она носитель Божией благодати, которая является в конечном счете решающей силой. Только через нее возможно реальное приобщение к Святой Церкви. Но к уставу необходимо подводить людей опосредствованными методами. Что это значит?

Должна быть на очень высоком уровне организована образовательная система. Она суть кузница кадров, которые, как известно, решают всё. В образовательной сфере закладывается несколько принципиальных моментов-модусов познавательной направленности: вероучение, Священное Писание, изучение богослужения, начатки философии религии. В этом основа, которая должна подаваться в строго отработанном методологическом ключе, применительно к возможностям обучения детей и взрослых. На сегодняшнем историческом этапе охват детского и взрослого населения видится необходимым.

Исходя из приведенного положения, формулируется важнейший кадровый вопрос. Привлечение, воспитание через образовательную систему высококвалифицированных лиц предполагает подробно разработанную линейку преподавателей, ассистентов и просто закончивших образовательную структуру людей. Здесь следует учитывать гибкий принцип учета всех интересов: от высокоинтеллектуальных до примитивных. На каждой ступени имеют место свой интерес и своя реализация той или иной специфики приходского делания.

Далее следует сказать об организации разнообразных культурных сфер: от иконописных кружков, ландшафтных дизайнеров, храмовых флористов до театральных студий, паломнических секций и спортивно-туристических групп. Множественность культурных направлений, как указывалось, есть необходимое условие поиска точек соприкосновения с образом Божиим в каждом человеке. В каждом человеке есть разное, ментально отличное, психологическое строение, свой уровень культуры и интересов, и к каждому необходимо найти путь, способный вывести его к полноте Церкви Христовой. Через это может осуществляться поиск сердца каждого человека.

Не так сложно, как кажется, организовать предложенную модель, куда сложнее заставить ее работать во времени на основе не постоянно сменяющихся лиц, как это имеет место в клубе, где собраны люди исключительно по интересам, а на основе постоянства, преданности, веры во Христа. Это оказывается самым трудным. В непримиримом противоречии сталкиваются характеры и страсти, взрывающие жизнь прихода ревностью, обидами, усталостью от многолетнего быта с одними и теми же лицами. Для решения этого вопроса требуется глубокое духовничество и глубокое знание мира психологии. Совмещение духовного и психологического условий суть необходимое требование для того, чтобы жизнь в приходе запустилась и не затухала.

В завершении сообщения следует подвести итог сказанному. Организация и устроение жизни прихода в современных условиях требует понимания того, чтó мы подразумеваем под приходской жизнью, и тех целей, которые за этим стоят. По первому пункту подразумевается православное духовное образование, предполагающее безусловную значимость в окружающем обществе. Люди должны знать, что храм есть и что он средоточие глубокого содержания. Приход должен иметь объективную актуальность и располагаться «по центру села, а не на околице», и это должно быть достоянием общественного мнения того или иного района.

По второму пункту, предполагается цель — воцерковление того периферического третьего круга населения, которое было указано выше. Для достижения этой цели необходимо ядро с центром богослужения и необычайно разнообразный перечень средств катехизации и миссионерства, который помог бы в осуществлении этой задачи.

Прот. Валентин Тимаков